David hockney first picture iphone

iPhone и iPad изменили мировоззрение 76-летнего художника Дэвида Хокни

В музее De Young (Сан-Франциско) стартовала выставка известного британского художника и фотографа Дэвида Хокни, в рамках которой будут представлены его работы, созданные за последние 10 лет, большую часть из которых он провел в своем доме недалеко от Лос-Анджелеса.

Выставка под названием «A Bigger Picture» является самой большой и грандиозной в истории музея и продлится до 20 января 2014 года. Произведения художника разместились на площади в 1675 квадратных метров.

Из 398 представленных композиций, 78 были созданы в текущем году, что показывает, насколько этот год был плодотворным для художника. Хотя на выставке представлено много гравюр и акварелей Хокни, многие из работ подчеркивают важность современных технологий в его творчестве.

В частности, на 9 поворачивающихся экранах транслируется процесс создания эскизов, который художник при помощи iPhone и iPad.

Несмотря на повсеместное использование последних технологий при создании своих шедевров, наибольшее внимание Хокни уделил роли iPhone и iPad в своем творчестве.

«Я считаю, что это новая среда, — отметил художник на пресс-конференции в музее на прошлой неделе. – По-моему, использовать iPhone и iPad даже интересней, чем Photoshop, поскольку можно перебирать оттенки и работать намного быстрее».

«Использование iPad пошло намного дальше создания эскизов. Теперь он сделал планшет основной частью своего творчества», — отмечает аудиогид.

Источник

Рисунки на iPad от Дэвида Хокни (David Hockney)

Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.

Продукция корпорации Apple вызывает огромное количество противоречивых чувств по отношению к себе. Кто-то ненавидит ее и даже стремится уничтожить, как это делает художник Майкл Томперт (Michael Tompert) в своих работах из серии «Apple Destroyed Products», а кто-то использует ее как средство для творчества, как, к примеру, художники Кати Соколье (Katie Sokoler) и Дэвид Хокни. Вот о последнем и пойдет речь сегодня.

Выставка Дэвида Хокни «Me draw on iPad» проходит в темном помещении, на стенах которого развешены в несколько рядов двадцать цифровых плееров iPod и двадцать планшетных компьютеров iPad. На всех из них поочередно воспроизводятся картины, нарисованные Хокни на этих же, вернее, подобных им гаджетах производства корпорации Apple, при помощи приложения «Кисть». Также там установлен проектор, показывающий все эти картины в больших размерах.

Причем, следует сказать, что выставка «Me draw on iPad» постоянно пополняется новыми картинами, которые Дэвид Хокни рисует уже сейчас и отправляет по электронной почте на специальный адрес.

Главная цель выставки работ Дэвида Хокни «Me draw on iPad» — это показать огромные возможности, которые предоставляют нам современные цифровые устройства, новые технологии и конкретно технология мультитач.

Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:

Источник

David Hockney’s iPad art

David Hockney explains why the iPhone and iPad inspire him.

One day last summer I got a text message from David Hockney. It read: “I’ll send you today’s dawn this afternoon, an absurd sentence I know, but you know what I mean.” Later on it duly arrived: pale pink, mauve and apricot clouds drifting over the Yorkshire coast in the first light of a summer’s day. It was as delicate as a Turner, luminous as stained glass and as hi-tech as any art being made in the world today. Hockney had drawn it on his iPhone.

He first started using that Apple gadget in late 2008. Since then he has produced hundreds of drawings on his iPhone and – beginning last spring – on his iPad, too. Some of these will go on show next week in an exhibition David Hockney: Fleurs Fraîches at the Fondation Pierre Bergé — Yves Saint Laurent, Paris (Oct 21 to Jan 30).

The title comes from one of Hockney’s favourite sayings from the first half of last year. “I draw flowers every day on my iPhone,” he told me then, “and send them to my friends, so they get fresh flowers every morning. And my flowers last. Not only can I draw them as if in a little sketchbook, I can also then send them to 15 or 20 people who then get them that morning when they wake up.”

The novelty of what he has been doing is two-fold. Firstly, this is a new medium with fresh possibilities, requiring unorthodox techniques. Hockney executed the drawings mainly with the edge of his thumb; you can’t use the thumbnail, he says, because the device is sensitive to heat, not just touch. The second innovation is in the method of distribution. He sends these techno-sketches out to friends, who may then pass them on, collect them or do whatever they want.

Each image as it appears on another iPhone or laptop is virtually identical to the original, although Hockney points out that even with a manufactured item such as this, there will probably be minute differences. Even so, the drawing on my phone not only looks like the one on his, digitally and in almost every respect it is the same. This is profoundly subversive of the art market as we know it, with its focus on the signed original work.

Hockney first discovered the iPhone during the winter of 2008. “I was fascinated by it, because I think it’s a stunning visual tool,” he says. “It took a while to master how to get thicker and thinner lines, transparency and soft edges. But then I realised that it had marvellous advantages.” He uses an app called Brushes. “People keep sending me new drawings apps to try out, but once you get used to one it’s sufficient.”

Flowers were a frequent subject, especially of Hockney’s iPhone drawings from 2009. His partner, John Fitzherbert, would buy a different bouquet every day – roses, lilies, lilacs – and often Hockney would sketch them. The real subject, however, was light. The other persistent motif was the sun – breaking through the shutters, sparkling on the glass of a vase, rising over the beach.

“The fact that the screen is illuminated makes you choose luminous subjects, or at least I did,” he says. “Dawn is about luminosity and so is the iPhone. People send me iPhone drawings which look OK, but you realise that they are not picking particularly luminous subjects – which this medium is rather good at [in ways that] another medium isn’t.”

A lot of these little works were done in the early hours of the morning, as Hockney explained. “I’ve got this lovely bedroom window, and the flowers are there and the light’s changing.” The location is the north-east coast of Britain. For much of the past seven years, Hockney has been living in the seaside town of Bridlington, after having spent the previous quarter of a century based in Los Angeles.

The big difference between the two places, as Hockney sees it, is climatic. In southern California, there is only a small degree of seasonal variation; in Northern Europe it’s massive. During the dark winter the day is short, in high summer it begins to get light in the early hours of the morning.

“If you’re in my kind of business you’d be a fool to sleep through that, especially if you live right on the east coast, where there are no mountains or buildings to block the sun. Artists can’t work office hours, can they?”

In high summer Hockney wakes sometimes at 3.30 or 4 in the morning. “I go to bed when the sun goes down and wake when it starts getting light, because I leave the curtains open,” he told me in June last year. “The little drawings of the dawn are done while I’m still in bed. That’s the window I see and the shutters. If there are some clouds about, you get drama – the red clouds, the light underneath.

This is not the first time that Hockney has turned new technology to the age-old purposes of art. “Anyone who likes drawing and mark-making,” he thinks, “will like to explore new media.”

In the mid-1980s he bought one of the first colour photocopying machines and used it to create a series of works entitled Hand-Made Prints. A few years later, he did the same with the fax. He sent whole exhibitions down the line to be printed out and assembled on arrival. The fax, he joked at the time, was a telephone for the deaf (he is himself increasingly handicapped by deafness).

In both these cases, and now with iPhone and iPad, Hockney worked with the strengths and limitations of the device. Approaching the fax, he recalls: “People said it was just a bad printing machine. But I think there is no such thing as a bad printing machine. It either prints or it doesn’t. Most people were asking it to reproduce things it has difficulty with.”

In the case of the iPhone, he thinks: “There are gains and losses with everything. You miss the resistance of paper a little, but you can get a marvellous flow. So much variety is possible. You can’t overwork this, because it’s not a real surface. In watercolour, for instance, about three layers are the maximum. Beyond that it starts to get muddy. Here you can put anything on anything. You can put a bright, bright blue on top of an intense yellow.”

A little after Easter this year, another text arrived. Hockney had got his first iPad and was immediately converted to using that instead. “I thought the iPhone was great, but this takes it to a new level – simply because it’s eight times the size of the iPhone, as big as a reasonably sized sketchbook.” On this, Hockney draws with all his fingers, rather than just his thumb. Hockney began carrying his iPad around in the internal pocket he always has inserted by his tailor in all his suits. Previously it would contain a book of drawing paper.

One discovery that came with the iPad was that the process of drawing could be re-run at the tap of a finger. The screen goes blank again, then lines and washes reappear one after another, apparently of their own accord. The result is, in effect, a performing drawing (some of these will be on show in Paris).

Hockney is tickled by the experience of watching himself at work. “Until I saw my drawings replayed on the iPad, I’d never seen myself draw. Someone watching me would be concentrating on the exact moment, but I’d always be thinking a little bit ahead. That’s especially so in a drawing where you are limiting yourself, a line drawing for example. When you are doing them you are very tense, because you have to reduce everything to such simple terms.”

Like many people, Hockney thinks that this technology will change the world of news media and television quickly and irreversibly. But drawings, like songs, Hockney believes will always be with us: it is only the means of making and delivering them that will change. This autumn, Hockney remains in love with his iPad, and almost every day new drawings he’s done on it arrive in my inbox. “Picasso would have gone mad with this,” he says. “So would Van Gogh. I don’t know an artist who wouldn’t, actually.”

Источник

Самый дорогой художник современности Дэвид Хокни: «Я предпочитаю жить в цвете!»

В этом году исполнилось 82 года Дэвиду Хокни — одному из самых влиятельных и дерзких британских художников двадцатого века и ключевой фигуре движения поп-арта, который одним из первых открыто заговорил на языке живописи и фотографии об однополой любви. От фотоколлажей и оперных афиш до вдохновленных кубизмом абстракций и деревенских пейзажей: за более чем шестидесятилетнюю карьеру Хокни успел попробовать себя в самых разных жанрах и направлениях. Решительно шагнувший в век технологий легендарный художник и сегодня продолжает искать и находить новые способы выражения, оставаясь при этом все тем же бунтарём верным своей любви к ярким краскам и смелым композициям.

Из этой статьи вы узнаете:

• о жизни и судьбе Дэвида Хокни;
• об основных этапах его творческого пути;
• о жизненной философии Дэвида;
• о теме гомосексуальности в его искусстве;
• интересные факты из жизни самого дорогого художника современности.

Портрет Дэвида Хокни, фотограф Энди Уорхол, 1971

Биография

Детство, 1937—1952

Дэвид Хокни родился в 1937 году в Брэдфорде, небольшом индустриальном городе на севере Англии. Его отец Кеннет был крайне эксцентричной личностью, хоть и проработал всю жизнь самым обыкновенным клерком. Он носил две пары наручных часов на случай, если одни сломаются, и никогда не выходил из дома без шляпы, галстука и трости. Кеннет был членом организации за ядерное разоружение и коммунистом с довольно романтичным и наивным представлением о Советском Союзе. По утрам отец Дэвида отправлял письма со своими идеями о войне и мире политическим лидерам: Сталину, Эйзенхауэру и Мао, а по вечерам учился на курсах в местной художественной школе

Именно отец оказал решающее значение в становлении Хокни как художника и личности: он всячески поощрял страсть сына к искусству и научил Дэвида не бояться выделиться из толпы и не обращать внимание на то, что говорят о тебе окружающие.

Лора и Кеннет Хокни, фотограф Дэвид Хокни, 1975 Мои родители, 1977

Лора, мать Дэвида, была набожной методисткой и строгой вегетарианкой. Она пыталась воспитывать сына на религиозных принципах, но не особо в этом преуспела. У Хокни были очень теплые отношения с матерью: он приезжал в Брэдфорд каждое Рождество вплоть до самой ее смерти в возрасте 99 лет. Портреты Лоры Хокни — одна из самых частых тем в творчестве художника.

Когда Дэвиду исполнилось 11 лет, он решил, что посвятит свою жизнь искусству. В школьные годы Хокни был «довольно серьезным, но дерзким» юношей. Он был умён, но его успехи в учебе стали препятствием на пути к карьере художника: в колледже Брэдфорда одаренным студентам было запрещено выбирать творческие дисциплины. Поэтому Дэвид специально провалил экзамены, чтобы продолжить изучать живопись.

Британия, 1953—1963

Будучи пацифистом, Хокни отказался проходить военную службы «по соображениям совести» и вместо этого два года проработал в госпитале. В это же время Дэвид открыл для себе Сергея Дягилева, легендарного театрального и художественного деятеля, открыто заявившего о своей гомосексуальности и принятого обществом. Его честность в отношении своей ориентации дала Хокни смелость раскрыть свою собственную.

В 22 года Хокни переехал в Лондон и поступил в Королевский художественный колледж. Он блестяще учился, и уже тогда его работы завоевывали призы и приобретались в частные коллекции. Дэвид экспериментировал с различными стилями и направлениями, в особенности с абстрактным экспрессионизмом.

Большое влияние на молодого художника оказали выставка Пабло Пикассо в галерее Тейт, которую он посетил восемь раз, знакомство с американским художником Роном Китаем и поэзия Уолта Уитмена. Стихотворениями последнего Хокни жадно зачитывался, они же вдохновили его на серию « любовных » картин. Работа «Два сцепившихся мальчишки» 1961 года стала первым отражением темы гомосексуализма в его искусстве. Написав на полотне отрывок из произведения Уитмена, Хокни заявил миру, что будет жить той жизнью, которой хочет: «Наслаждаемся силой, растягиваем локти, стискиваем пальцы. Вооруженные и бесстрашные, едим, пьем, спим, любим».

Отсылки к современной визуальной культуре, граффити-подобные каракули, кричащие цвета, характерные для Хокни в тот период, вызывали неодобрение преподавателей, но были приняты с энтузиазмом критиками и стали весомым вкладом в развитие британского поп-арта 60-х годов.

На последнем году обучения Хокни принципиально отказался писать дипломную работу, мотивируя это тем, что художник должен оцениваться исключительно на основании его художественных успехов. В качестве протеста Дэвид нарисовал скетч под названием «Дипломная работа». Разразился большой скандал, но в итоге свой диплом Хокни всё-таки получил. После выпуска из колледжа Хокни ездил по Европе, посетил Рим, Флоренцию и Берлин. По возвращении в Лондон художник недолго преподавал в Мейдстонской школе искусств и перебрался в новую студию в районе Ноттинг-хилла. Постепенно Хокни углубился в тематику романтической близости и начал рисовать пары в домашних интерьерах и сцены в душе.

Америка, 1963—2005

В 1961 году на вырученные с выставок деньги Хокни впервые отправился в Нью-Йорк. Соединенные штаты поразили впечатлительного юношу. Коммерческий успех работ натолкнул Дэвида на мысль о возможности окончательного переезда в Америку и в конце 1963 года художник покинул консервативную Англию на несколько десятилетий.

«Тот факт, что в три часа ночи можно было посмотреть телевизор, выйти на улицу, где всё ещё были открыты бары, поразил меня»

Почти сразу у Хокни завязалась дружба с Энди Уорхолом и Генри Гельдзалером, куратором Метрополитен-музея. Несмотря на перспективы, которые мог предоставить огромный мегаполис и мировой центр современного искусства для молодого художника, задерживаться в Нью-Йорке Дэвид не стал.

Дэвид Хокни, Лос-Анджелес, 1964 Дэвид Хокни, Лос-Анджелес, 1969

В образ солнечной Калифорнии Дэвид влюбился еще в детстве, когда отец водил его смотреть голливудские фильмы. Ни разу не побывав до этого на западном побережье Америки, Хокни переехал в Лос-Анджелес, где обрёл настоящую свободу. Не прошло и недели в новом незнакомом городе, как Хокни получил права, купил машину, отправился в Лас Вегас и даже выиграл там немного денег, арендовал студию и сразу же принялся рисовать. Визуальный словарь художественных стилей Хокни непрерывно менялся: это была комбинация из академического рисунка, фигуративной живописи и абстракции.

Тогда же художник впервые начал экспериментировать с фотографией, делая снимки на polaroid и используя эти работы в качестве набросков к будущим картинам. Хокни пробовал использовать акриловые краски, начал рисовать свои первые картины с изображением бассейнов и стилистически смелые южно-калифорнийские пейзажи.

Бассейны привлекли внимание Хокни еще во время его первого перелета в Лос-Анджелес. Художника заинтересовало как они отражали свет, разбавляя однообразную гамму зеленовато-серых городских застроек ярким аквамариновым цветом. Они стали для Дэвида символом приобретенной свободы, и идеально подходящим мотивом для отражения иной жизни и темы гомосексуализма: однополые отношения находились под запретом в Великобритании, а бассейны были роскошью, недоступной подавляющему большинству людей.

Еще одной важной темой в творчестве художника стали портреты, выполненные в технике натурализма. Подготовка к таким работам занимали много времени и сил: Хокни рисовал многочисленные скетчи, зарисовки и использовал фотографии для большей точности, по десять раз мог перерисовывать лица и детали картин. Изображая фигуры почти в натуральную величину Дэвид хотел добиться эффекта почти реального присутствия персонажей рядом со зрителями.

Фотографии Фреда и Марты Вайсман, 1968 Американские коллекционеры, 1968

«Рассматривать людей бесконечно увлекательно. Я мог бы провести за этим занятием целую вечность»

В 80-е годы Хокни перебирается жить в район Голливудских холмов. Открывающиеся с них виды заставляют художника переосмыслить для себя калифорнийские пейзажи. Дэвид хотел изобразить ощущения спуска с высоты холмов на автомобиле, попытаться представить в красках свой ежедневный маршрут из дома в студию.

Малхолланд Драйв: дорога к студии, 1980

«Когда вы живете здесь, ваше представление о Лос-Анджелесе меняется. Эти волнистые линии-дороги входят в вашу жизнь, и они вошли в мои картины»

Возвращение в Англию, 2005—2013

Все эти годы художника не покидала идея изобразить на холсте природу туманного Йоркшира, написав серию английских пейзажей. Как говорил сам Хокни, решающим событием, которое подтолкнуло его к возвращению на родину, стала смерть любимой таксы. И в 2005 году в возрасте 68 лет Дэвид снова пересек океан и поселился на вилле покойной матери в Бридлингтоне, которая стала его студией на следующие восемь лет.

«Простая смена времен года становится чем-­то особенным для того, кто долго жил в Калифорнии»

Годы, проведенные в Америке повлияли на его восприятие родины и заставили посмотреть на Англию другими глазами. В работах этого периода британская сдержанная природа предстает в ярком цвете, напоминая живопись Ван Гога и примитивистов. Сам Хокни не отрицал влияние великого голландца, который для художника был и до сих пор является источником вдохновения.

Хокни превратил ухоженные тусклые поля и леса Восточного Йоркшира в живые, залитые солнцем, контрастные пространства, наполненные ярко-зеленым, розовым, оранжевым и фиолетовым цветами. Дэвиду хотелось, чтобы зритель мог «войти в пейзаж, ощутить себя внутри» картины. Поэтому размер некоторых работ достигает более трех метров в высоту и десяти в длину, а составлены они из десятков холстов.

Лес Уолдгейт, ноябрь 2006 Тоннель приближающейся зимы, 2006

В 2012 году в Лондонской королевской академии художеств прошла грандиозная по своим масштабам персональная выставка «Дэвид Хокни: крупным планом», на которой были представлены более 150 пейзажей художника.

В Британии, помимо искусства, Хокни активно стал интересоваться общественными и политические вопросами. Излишнее, по его мнению, давление государства на личность и ограничение свободы он воспринял крайне негативно. Правительство Дэвид публично называл «кучкой мещан», считая, что старый премьер-министр «хотя бы играл на фортепиано». Художник участвовал в демонстрациях в поддержку псовой охоты, выступал против запрета на курение в пабах. Он осудил войну в Ираке, разочаровался в лейбористах, скептически высказался насчет объединенной Европы и обязательного пристегивания автомобильным ремнем.

Снова Лос-Анджелес, 2013 — настоящее время

После восьми лет работы в Йоркшире 76-летний художник вернулся в Калифорнию и сразу взялся за еще один масштабный проект — серию портретов друзей, коллег, соседей, и знакомых, работа над которой заняла два с половиной года. Этот проект можно рассматривать как своеобразная ретроспектива жизни самого художника: альбом самых близких людей, которые встретились на его жизненном пути.

Выставка под названием «Дэвид Хокни: 82 портрета и один натюрморт» с успехом прошла в Королевской академии художеств в 2016 году. Причина, по которой среди портретов оказался натюрморт — прозаична. Один из кандидатов в последнюю минуту отказался, а Хокни уже был в студии в полной решимости писать картину и не придумал ничего лучше, как сделать натюрморт.

Свой 80-летний юбилей в 2017 году Дэвид Хокни отпраздновал крупной выставкой, прошедшей совместно с Метрополитен-музеем, Центром Помпиду и Галерей Тейт. Не обошлось без экспериментов: специально для выставки Хокни написал серию картин шестиугольной формы с обрезанными нижними углами холста. Тем самым художник хотел добиться ощущения расширения пространства и усилить эффект перспективы.

И сегодня, почти полностью потеряв слух и пережив инсульт, Дэвид Хокни остается всё таким-же неугомонным и восторженным экспериментатором как и в начале своего творческого пути. Он до сих пор может простоять у холста за работой семь часов подряд, заявляя, что «художники не выходят на пенсию».

«Пикассо однажды сказал, что, когда он рисует, то снова ощущает себя 30-летним. Когда я работаю, то могу проводить на ногах по шесть часов подряд. Когда я рисую, я чувствую себя Пикассо. Я чувствую, что мне 30»

Театр

Дэвид Хокни в общей сложности придумал декорации для восьми постановок. При этом он не переставал говорить, что не интересуется ни театром как таковым, ни театральным дизайном. Первой пьесой, которую оформил художник, стала «Король Убю», поставленная в 1966 году в «Ройал-Корте» — небольшом театре лондонского Вест-энда. Дэвид просто не смог устоять перед абсурдным, бросающим вызов нормам и условностям произведением драматурга Альфреда Жарри.

Через девять лет Хокни предложили разработать декорации и костюмы для оперы Стравинского «Похождение повесы», основанной на произведениях английского художника 18 века Уильяма Хогарта. Дэвид, находившийся под впечатлением от оперы русского композитора, тут же согласился, загоревшись идеей осовременить культовые гравюры Хогарта. Приём штриховки декораций создавал иллюзию «гравировки» в трех измерениях. Результат оказался настолько неожиданным, что Хокни немедленно пригласили оформить оперную постановку Моцарта «Волшебная флейта», для которой он нарисовал 35 фонов, вдохновленных поездкой в Египет.

Позже Хокни сделает декорации для нескольких постановок в нью-йоркской Метрополитен-Опере, вагнеровской «Тристана и Изольды» и «Турандота» Пуччини в оперных театрах Калифорнии и «Женщины без тени» Штрауса для лондонского Ковент-Гардена.

Фотография и фотоколлажи

C момента переезда в Америку Дэвид много и часто фотографировал друзей и повседневность, которую находил невероятно интересной, делал материалы для своих картин и собирал их в альбомы. В 1976 году его работы привлекли к себе внимание, и в нью-йоркской галерее Sonnabend состоялась первая выставка фотографий Хокни под названием «Двадцать фотографических изображений».

Долгое время Дэвид не воспринимал фотографию как искусство. Все поменялось, когда Хокни решил обратиться к кубизму и технике фотоколлажа. Сначала с помощью Polaroid, а затем Pentax и 35мм пленки Хокни делал многочисленные снимки одного и того же объекта и составлял из них коллажи. Это были композиционно сложные и продуманные до мелочей произведения — рассуждение Хокни о том, как устроено человеческое восприятие реальности.

« Я осознал, что фотография не является ни искусством, ни техникой, ни ремеслом, ни увлечением. Это инструмент. Невероятный инструмент для рисования. Как будто я, как и большинство обычных фотографов, был приверженцем какой-то давно укоренившейся культуры, в которой карандашами ставили только точки. А теперь вместе с осознанием того, что карандашом можно рисовать линии, пришло очевидное чувство освобождения»

Новые пути в искусстве

Технологиями и прогрессом Хокни живо интересовался всегда: в середине 80-х он купил одну из самых первых цветных фотокопировальных машин и факс, которые он использовал для создания рисунков. А компания Canon сама выслала ему экспериментальные образцы цветных картриджей для фотопечати, лишь для того, чтобы посмотреть, что Дэвид будет с ними делать.

В 2008 году Хокни открыл для себя Iphone, через год Ipad и совершенно был очарован приложениями для создания рисунков. Дэвид до сих пор удивляется, что телефон смог возродить интерес к живописи. В 2011 году в музее современного искусства Копенгагена прошла выставка, на которой были представлены исключительно цифровые работы художника.

Приход весны в Уолдгейт, рисунок на Ipad, 2011 Весна, рисунок на Ipad, 2011

«Я люблю рисовать букеты на iPhone, а потом рассылать их друзьям, чтобы у них были свежие цветы, которые никогда не вянут»

Как и многие, Хокни считает, что технологии быстро и необратимо изменят мир медиа. Но рисунки, как и песни, уверен художник, всегда будут с нами: изменятся только пути их создания и воспроизведения.

«Пикассо сошел бы с ума от современных технологий. Так же как и Ван Гог. На самом деле, я не знаю художника, который бы не сошел»

Личность и личная жизнь

Нонконформист и заядлый курильщик c всегда растрепанными волосами цвета жжёной соломы, в одежде самых ярких расцветок и в круглых очках — Хокни был «хипстером» еще до того, как это стало трендом. Несмотря на распространенное мнение о разгульной жизни Дэвида, вечеринкам он всегда предпочитал работу. Дэвид всегда очень рано просыпался, чтобы не упустить особый солнечный свет и призывал всех жить в моменте.

« Если вы одержимы целью прожить как можно дольше, то этим вы отрицаете саму жизнь.
Ведь цель жизни — жизнь»

Являясь открытым гомосексуалом, Хокни в глазах общественности был своего рода пионером — художником слишком честным, чтобы не изображать на холсте всю правду о своей жизни во времена, когда однополые отношения были под запретом.

«Я всегда знал, что я гей, и я всегда осознавал, что я в меньшинстве»

В Америке музой Хокни стал его друг, а впоследствии любовник Питер Шлезингер. С ним он познакомился в 1966 году, когда преподавал в Калифорнийском Университете. Питеру тогда было девятнадцать, а Дэвиду почти тридцать. Для художника он стал живым воплощением «калифорнийской мечты». Отношения были недолгими и в 1971 году Хокни и Шлезингер расстались, не в последнюю очередь из-за большой разницы в возрасте. Питер был героем многих интимных рисунков Дэвида, но самыми знаменитыми стали его работы «Питер вылезает из бассейна Ника» и самая дорогая картина Хокни — «Портрет художника (бассейн с двумя фигурами)». Последнюю он нарисовал сразу после тяжелого разрыва.

В разные годы Дэвиду Хокни приписывали немногочисленные романтические отношения, но ни одни из них не были продолжительными. На вопрос, хотел ли Дэвид когда-нибудь вступить в брак и завести детей, художник отвечал отрицательно. Подобные формальности он считал попытками «стать как все» — а именно этого Хокни отчаянно избегал всю жизнь.

Правила жизни Дэвида Хокни

Нужно уметь смотреть и видеть мир вокруг себя

Я всегда любил наблюдать. Когда мне было восемь лет и мне уже позволяли ездить на автобусе одному, я всегда сразу бежал на второй этаж и садился на переднее сиденье, с которого было видно лучше всего.

В век технологий не стоит доверять фотографии. Живопись — это наиболее достоверная форма правды

Для произведения искусства вам нужны руки, глаза и сердце. Многие люди предпочитают снимать на камеру памятные моменты. Но камера превратит их в перформанс. Еще Феллини говорил, что все происходящее перед камерой — это представление.

Нельзя быть жадными до денег, нужно быть жадными до жизни

Я могу испытывать восторг, просто наблюдая как капли дождя ударяют по луже. Сейчас я признаю, что мало кто найдет это зрелище таким же захватывающим. Но я найду. И я хочу, чтобы моя жизнь была волнующей и богатой. Я делаю все возможное, что она такой и была.

Границы существуют только у нас в голове

Пока вы можете представить, что вы способны на что-то, если вы верите в это на все сто процентов, то для вас действительно нет ничего невозможного.

В ожидании вдохновения живут только лентяи!

Когда я оглядываюсь назад, я понимаю, что я работал всегда, всю свою жизнь, каждый день.

Кто угодно может научиться рисовать

Никто не сможет стать новым Пикассо или Матиссом. Но любой человек способен неплохо рисовать. Обучение живописи — это обучение искусству видеть. Но большинство людей даже не пытается предпринять усилия, чтобы научиться.

Не пытайтесь понять природу искусства

В конце концов, никто не знает, как создается искусство. Это необъяснимо.

Защищайте свою личную свободу и боритесь с глупыми запретами

Курение успокаивает. Табак — это самый великий подарок, который сделала Америка этому миру. Политики не должны за нас решать, какие вещи в этой жизни приносят удовольствие. Противники сигарет должны смириться с тем фактом, что я все еще жив и полон энергии. Мои коллеги, Пикассо, Монэ, Ренуар, все курили и при этом дожили до старых лет. А мои друзья умерли от алкоголя.

Будьте спонтанными!

С возрастом становится все труднее оставаться непредсказуемым человеком. Но надо работать над этим.

Смейтесь. Смех прочищает лёгкие!

Мне кажется, что сегодня людям не хватает чувства юмора. А в мире есть над чем посмеяться.

Интересные факты

• Подражавший отцу-коммунисту Дэвид покупал в сэконд-хэнде вещи «под советского пролетария», за что в колледже получил прозвище «Борис»
• Хокни потерял слух в силу наследственности, когда ему было всего 40 лет. У Дэвида есть несколько пар слуховых аппаратов самых ярких расцветок.
• В 2001 году Дэвид Хокни вместе с физиком Чарльзом М. Фалько выдвинули гипотезу. Основная идея заключалась в том, что прогресс западноевропейской реалистической живописи эпохи Возрождения вызван техническим прогрессом (появлением камеры-обскура и сферических зеркал), а не эволюцией мастерства живописцев. Гипотеза вызвала большой общественный резонанс и не была признана искусствоведами.
• 15 ноября 2018 года работа Хокни «Портрет художника» («Бассейн с двумя фигурами») 1972 года была продана в Christie’s за 90 миллионов долларов, став самой дорогой работой живого художника, ушедшей с аукциона.
• Дэвид Хокни является автором шестиметрового витража Вестминстерского аббатства, эскиз которого он сделал на Ipad в 2018 году.
• Ассистент художника покончил с собой в студии Хокни в Бридлингтоне. Под действием наркотиков юноша выпил кислоту и умер в госпитале. Художник тяжело переживал его смерть и в течение нескольких месяцев не мог рисовать.
• В 1990 году Хокни отказался от рыцарского титула, заявив, что он « просто не хочет быть сэром Дэвидом »
• Хокни не стал писать портрет королевы, аргументировав это тем, что предпочитает рисовать исключительно тех, кого знает лично.
• Хокни известен своими критическим высказыванием о коллеге Дэмиене Херсте. Дэвид упрекает лидера « Молодых британских художников » в том, что тот отдает доделывать картины своим ассистентам, что по мнению Хокни «оскорбляет искусных ремесленников».
• Все свои письма художник подписывает фразой «Люблю жизнь, Дэвид Хокни»

Полезные ссылки

Документальный фильм о художнике «Искусство видеть» производства BBC

Другие работы Дэвида Хокни

Следите за нами в социальных сетях, чтобы не пропускать новые материалы: Вконтакте , Facebook , Telegram — @loskomag , Instagram . А еще, если вы цените свой и чужой труд, то всегда можете поддержать нас финансово на Patreon .

Источник