Над пропастью во ржи
Писатель-классик, писатель-загадка, на пике своей карьеры объявивший об уходе из литературы и поселившийся вдали от мирских соблазнов в глухой американской провинции. Единственный роман Сэлинджера, «Над пропастью во ржи» стал переломной вехой в истории мировой литературы. И название романа, и имя его главного героя Холдена Колфилда сделались кодовыми для многих поколений молодых бунтарей — от битников и хиппи до современных радикальных молодежных движений.
Холден — герой романа-исповеди «Над пропастью во ржи», предстает перед нами в момент нравственного кризиса, когда отношения с окружающими оказались невыносимыми. Больше всего на свете Холден боится стать таким, как все взрослые, приспособиться к окружающей лжи. Он видит мир сквозь незамутненную призму невинного детского взгляда, остро различающего любую фальшь, за какими бы одеждами она ни пряталась.
Джером Д. Сэлинджер.. Над пропастью во ржи
J.D. Salinger. The catcher in the rye TO MY MOTHERДжером Д. Сэлинджер. Над пропастью во ржи РоманГлава 11If you really want to hear about it, the first thing you’ll probably want to know is where I was born, an what my lousy childhood was like, and how my parents were occupied and all before they had me, and all that David Copperfield kind of crap, but I don’t feel like going into it, if you want to know the truth.
Над пропастью во ржи скачать fb2, epub, pdf, txt бесплатно
Знаменитый роман Дж. Д. Сэлинджера «The Catcher in the Rye» в переводе Макса Немцова. Перевод без цензуры и «без купюр». Непричесанный сленг главного героя Холдена Колфилда еще ярче воссоздает его обостренное восприятие действительности и неприятие общих канонов и морали современного общества.
Единственный роман Сэлинджера стал переломной вехой в истории мировой литературы.
В 1928 году — девяти лет от роду — я был членом некой организации, носившей название Клуба команчей, и привержен к ней со всем esprit de corps. Ежедневно после уроков, ровно в три часа, у выхода школы № 165, на Сто девятой улице, близ Амстердамского авеню, нас, двадцать пять человек команчей, поджидал наш Вождь. Теснясь и толкаясь, мы забирались в маленький «пикап» Вождя, и он вез нас согласно деловой договоренности с нашими родителями в Центральный парк. Все послеобеденное время мы играли в футбол или в бейсбол, в зависимости — правда, относительной — от погоды. В очень дождливые дни наш Вождь обычно водил нас в естественно-исторический музей или в Центральную картинную галерею.
ДЖЕРОМ Д. СЭЛИНДЖЕР
ВЫШЕ СТРОПИЛА, ПЛОТНИКИ
Лет двадцать тому назад, когда в громадной нашей семье вспыхнула эпидемия свинки, мою младшую сестренку Фрэнни вместе с колясочкой перенесли однажды вечером в комнату, где я жил со страшим братом Симором и где предположительно микробы не водились. Мне было пятнадцать, Симору семнадцать.
Часа в два ночи я проснулся от плача нашей новой жилицы. Минуту я лежал, прислушиваясь к крику, но соблюдая полный нейтралитет, а потом услыхал — вернее, почувствовал, что рядом на кровати зашевелился Симор. В то время на ночном столике между нашими кроватями лежал электрический фонарик — на всякий пожарный случай, хотя, насколько мне помнится, никаких таких случаев не бывало. Симор щелкнул фонариком и встал.
В гостинице жили девяносто семь нью-йоркцев, агентов по рекламе, и они так загрузили междугородный телефон, что молодой женщине из 507-го номера пришлось ждать полдня, почти до половины третьего, пока ее соединили. Но она не теряла времени зря. Она прочла статейку в женском журнальчике — карманный формат! — под заглавием «Секс — либо радость, либо — ад!». Она вывела пятнышко с юбки от бежевого костюма. Она переставила пуговку на готовой блузке. Она выщипнула два волосика, выросшие на родинке. И когда телефонистка наконец позвонила, она, сидя на диванчике у окна, уже кончала покрывать лаком ногти на левой руке.
Эта новелла представляет собой загадку как в плане ее построения, так и в плане содержания, смысла. Новелла Сэлинджера плохо вмещается в рамки модернизма — в ней нет неомифологической подсветки, стиль ее прост, а сюжет, с одной стороны, тривиален, а с другой — абсурден. Последнее слово — абсурд — отчасти сразу приводит к разгадке: новелла, как и все творчество Сэлинджера, проникнута духом дзэнского мышления .
Совсем недавно я получил авиапочтой приглашение на свадьбу, которая состоится в Англии восемнадцатого апреля. Я бы дорого дал, чтобы попасть именно на эту свадьбу, и потому, когда пришло приглашение, в первый момент подумал, что, может быть, все-таки мне удастся полететь в Англию, а расходы черт с ними. Но потом я очень тщательно обсудил это со своей женой, женщиной на диво рассудительной, и мы решили, что я не поеду: так, например, я совсем упустил из виду, что во второй половине апреля у нас собирается гостить теща. По правде сказать, я вижу матушку Гренчер не так уж часто, а она не становится моложе. Ей уже пятьдесят восемь. (Она и сама этого не скрывает.)
Шел пятый час, и золотой осенний день уже клонился к вечеру. Сандра, кухарка, поглядела из окна в сторону озера и отошла, поджав губы, — с полудня она проделывала это, должно быть, раз двадцать. На этот раз, отходя от окна, она в рассеянности развязала и вновь завязала на себе фартук, пытаясь затянуть его потуже, насколько позволяла ее необъятная талия. Приведя в порядок свое форменное одеяние, она вернулась к кухонному столу и уселась напротив миссис Снелл. Миссис Снелл уже покончила с уборкой и глажкой и, как обычно перед уходом, пила чай. Миссис Снелл была в шляпе. Это оригинальное сооружение из черного фетра она не снимала не только все минувшее лето, но три лета подряд — в любую жару, при любых обстоятельствах, склоняясь над бесчисленными гладильными досками и орудуя бесчисленными пылесосами. Ярлык фирмы «Карнеги» еще держался на подкладке — поблекший, но, смело можно сказать, непобежденный.
К нам в войсковую канцелярию он пришел в габардиновом костюме. По возрасту он давно перешагнул ту критическую цифру (кажется, таковой считают сорок), когда американские мужчины все как один объявляют своим женам, что теперь они дважды в неделю будут посещать стадион, на что жены, естественно, отвечают: «Замечательно, милый, только не сыпь, пожалуйста, пепел хотя бы здесь, в гостиной» Ведь для этого существуют пепельницы». Пиджак его был расстегнут, и в глаза сразу бросалось брюшко, выдававшее старого любителя пивка. Воротник рубашки был насквозь мокрым. Любитель пивка тяжело дышал.
— еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского.
— еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского.
— еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского.
— еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского.
— еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского.
— еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского.
— еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского.
— еврейский русскоязычный писатель, видный деятель сионистского движения. Близкий друг Корнея Чуковского.
старину стародавнюю жил под городом Муромом, в селе Карачарове, крестьянин Иван Тимофеевич со своей женой Ефросиньей Яковлевной.
Был у них один сын, Илья.
Любили его отец с матерью, да только плакали, на него поглядывая: тридцать лет Илья на печи лежит, ни рукой, ни ногой не шевелит. И ростом богатырь Илья, и умом светел, и глазом зорок, а ноги его не носят — словно брёвна лежат, не шевелятся.
Слышит Илья, на печи лежучи, как мать плачет, отец вздыхает, русские люди жалуются: нападают на Русь враги, поля вытаптывают, людей губят, детей сиротят. По путям-дорогам разбойники рыщут, не дают они людям ни проходу, ни проезду. Налетает на Русь Змей Горыныч, в своё логово девушек утаскивает.
Повествование ведётся от лица свидетеля событий, который в бытность свою армейским офицером, познакомился с Сильвио. Среди прочих отставной гусар слыл весьма угрюмым человеком, но мало кто бы решился указать ему это в лицо: Сильвио — прекрасный стрелок. И вот однажды, увлекаемый обстоятельствами к отъезду, Сильвио рассказывает свою историю.
Иван Андреевич Крылов (1769–1844) – русский баснописец, писатель, драматург.
Автор рассказа «Торбеевский идол» Скворцов-Степанов Иван Иванович (1870–1928) — старый большевик, известный советский государственный деятель.
Двадцати одного года, оставив профессию школьного учителя, Скворцов-Степанов стал вести революционную пропаганду среди рабочих. Он много раз арестовывался и ссылался то в Тулу, то в Восточную Сибирь, то в Астраханскую губернию.
В 1917 году Скворцов-Степанов активно участвовал в революционных боях за власть в Москве и написал множество прокламаций — обращений большевиков к рабочим.
Скворцов-Степанов был широко образованным человеком: отдавая много сил партийной, организаторской работе, он всю свою жизнь упорно учился, самостоятельно изучил иностранные языки и приобрёл в самых разнообразных областях глубокие знания.
Скворцов-Степанов перевёл с немецкого языка на русский три тома «Капитала» К. Маркса и многие другие работы К. Маркса и Ф. Энгельса.
Он написал простым языком специально для рабочих очень интересную книгу об электрификации. В. И. Ленин предисловие к этой книге начал такими словами: «От всей души рекомендую настоящую работу тов. Степанова вниманию всех коммунистов. Автору удалось дать замечательно удачное изложение труднейших и важнейших вопросов».
Скворцов-Степанов был автором статей по вопросам истории, экономики, естествознания, антирелигиозным.
Мы печатаем интересный рассказ «Торбеевский идол» — о жизни ребят села Торбеева до революции.
Источник
Над пропастью во ржи
Скачать книгу
О книге «Над пропастью во ржи»
В середине 20 века Джером Дейвид Сэлинджер написал роман «Над пропастью во ржи», который прославил его на весь мир. Это произведение считается одним из самых значимых в литературе второй половины 20 века. Роман получил хорошую оценку как у молодых читателей, так и у более зрелых. Даже сейчас для многих подростков имя главного героя и название произведения является символом бунтарства и несогласия с современными общественными нормами морали.
Повествование ведётся от лица шестнадцатилетнего мальчика, который вспоминает события, происходившие в его жизни год назад. В настоящий момент он находится в клинике для страдающих нервными расстройствами. Он размышляет о своей жизни и событиях, приведших его к такому состоянию.
Холден Колфилд переживает тяжёлый период перехода из детской жизни во взрослую. Он описывает проблемы, которые окружают его со всех сторон. Он не может наладить контакт со своими родителями, понять их и довериться им. Отношения с друзьями, одноклассниками тоже не складываются. Чтобы как-то защититься, он надевает на себя маску грубости, безразличия. И становится объектом насмешек.
Каждый раз, встречаясь с миром взрослых, он понимает, что тот ему не по душе. Холдена сильно ранит несправедливость, лицемерие. Всё окружающее кажется ему ненастоящим, наигранным, лживым. Он не понимает, почему люди не могут поступать справедливо, честно, и это причиняет ему сильные страдания. Колфилд начинает ненавидеть весь этот взрослый мир, который его окружает. Чувство безысходности переполняет его. Он не видит смысла в своей жизни. В разговоре со своей сестрёнкой он делится своим единственным желанием: ловить детей у пропасти во ржи, спасая их от опасности, в мире без взрослых. Он хочет оградить всех детей от жестокого и бездушного существования в мире зрелых людей.
Роман наполнен чувством отчаяния, непонимания людей, всего окружающего мира. Практически каждый подросток сталкивается с такой проблемой, вступая во взрослую жизнь. Да и многим взрослым знакомо ощущение, что ты в этот мир не вписываешься и не хочешь жить по его законам. Именно поэтому книгу интересно будет читать в любом возрасте.
На нашем сайте вы можете скачать книгу «Над пропастью во ржи» Джером Дэвид Сэлинджер бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.
Мнение читателей
Рекомендую прочесть ее вовремя — подросткам, ищущими свое место в жизни.
Источник
